| Главная » Статьи » Невыдуманные рассказы кладоискателя |
Тусклый след Янтарного Кабинета.(часть 3)
| Я зарисовываю в походный блокнот расположение дотов, стараясь соблюдать масштаб и детали. Такую систему укреплений мы встретили впервые. У нас в Беларуси тоже хватает укрепрайонов, но они построены по совершенно иному принципу.... Ну да, нечего мне рассуждать на эту тему - я не знаток фортификации и военного дела. Поскольку быстро темнеет, возвращаемся назад тем же путем. В темноте здесь однозначно не полазишь. И мин никаких не надо - ноги поломаешь, а то и шею свернешь в этих буреломных нагромождениях.... Джип на месте. Обычный обмен впечатлениями. Рассуждения на тему, что может быть внутри дотов. Планирование на завтра. Все это во время ужина. Вновь изучаем карту. Полукилометровка на польском языке, издания 2004 года. Ну, нет на ней озер с названием Кшива. Кеньшиц - целых три, а Кшив в округе нет. И похожих названий нет. И островов не наблюдается.... Крепкий сон прямо в машине, с включенной, на всякий случай сигнализацией. В зомби в немецких шинелях и касках мы, безусловно, не верим, но.... Места глухие и прямо скажем, неприятные. Да. Совсем забыл. Мобильники здесь бесполезны - сигнала нет.... Утро какое-то унылое. Странное сочетание солнца и клочковатого серого тумана, клубящегося над озером и возле леса. Несмотря на включенный на ночь Стариком легкий режим проветривания, стекла в джипе изнутри запотели. На улице по-прежнему тишина. Пения птиц не слышно. Что за странное место.... День, однако, принес удивительные открытия. Началось все с того, что Старик неожиданно предложил покопаться на перемычке, где прибор выдал басовитое гудение. Я считал это напрасной тратой времени. Ну, что может быть интересного в земле между двумя частями озерца? Разве мост какой был, да танк туда провалилился, а потом заплыл землей со временем. Судя по тональности сигнала это соответствовало, как раз массе танка. А зачем нам танк? Но возражать не стал. У нас было принято - если нет железного "контро", значит, предложение проходит.... Копание отняло у нас массу времени, так как подбирались мы к искомому объекту с крайней осторожностью, остерегаясь мин и других опасных сюрпризов. Прошли уже почти метр в глубину и метр в окружности. Гудение прибора и не усиливалось и не ослабевало. - Дзыннь, - лопата зацепила за металл.... Раскопки отняли еще час. В результате мы откопали бетонное кольцо, диаметром ровно в восемьдесят сантиметров и высотой в сорок пять сантиметров. Верх кольца был закрыт ровным толстым броневым листом, приваренным к четырем арматурным концам, вылезающим прямо из бетонного окончания кольца. Арматурины были толщиной в палец. Броневой лист, точнее плита, пригнана к краям кольца очень плотно. - С дуба падают листья ясеня, - ахнул Старик. - ...Ничего себе, ничего себе, - докончил я. Мы молча уставились друг на друга. - Версии? - коротко рыкнул Старик. - Это и есть тот плавучий остров, с которого идет ход в подземный эсэсовский госпиталь с теплыми женскими телами, - с ходу выдал я. - Не пойдет, - не принял шутки мой партнер, - и по описанию не подходит, да и бред это, насчет подземного госпиталя.... - Давай свою, - кротко произнес я. - Версии пока нет, но эта штука точно куда-то ведет. - Куда она может вести? Тут до дотов еще метров 120-130. - Посмотрим? - Посмотрим. Старик возвращается к джипу и приходит с портативной электродрелью, титановым долотом и небольшим молотом. Специальное сверло, шутя вгрызается в ржавый металл арматуры. Минут десять-двенадцать работает электродрель. Затем несколько ударов по рассверленным остаткам крепежа титановым долотом, с помощью молота и броневая плита освобождена. Вдвоем мы сдвигаем ее в сторону. Одним концом она падает на землю, а другой упирается в верх бетонного кольца. Снизу открывается полое пространство и совсем внизу виден аккуратный люк, окрашенный в черный цвет. К нему прикреплено колесо, размером чуть поменьше рулевого колеса автомобиля. Старик смотрит на меня. Я киваю головой. Иногда мы обходимся без слов. Он ложится грудью на бетонное кольцо и пытается двумя руками провернуть колесо. Хотя силища у него не маленькая - ничего не получается. - Слушай, а в какую сторону его крутить, - он поднимается с кольца и отряхивает грудь, - помнишь в подводных лодках такие же? Куда их крутят? - Черт его зна..., - осекаюсь я, совсем не к месту поминая нечистого, - никогда не был на подводных лодках. - Я тоже не был, но в фильмах же показывают, как крутят такие колеса, - не сдается Старик, - давай - вспоминай. Не вспоминается. Ни мне, ни ему. - Знаешь, что, - говорю я, - оно, наверное, слегка приржавело, давай стукнем по нему молотом. Ржавчина собьется от удара и покрутишь его в разные стороны.... Старик дважды несильно бьет молотом по колесу и вновь пытается крутить его. - Поддается, - пыхтит он, - против часовой стрелки пошла, зараза.... Люк, звякнув запорами, падает вниз и повисает на петлях. Мы напряженно всматриваемся в темноту. Протягиваю Старику фонарь. - Вода, - разочарованно пыхтит он и выпрямляется, - на, смотри. Я беру фонарь. Действительно, внизу колышется, обрамленная стенками трубы, черная вода с маслянистыми разводами. Разочарованно вздыхаю. Сидим и молчим минут пять. - А, акваланги у нас на что, - неожиданно говорит Старик, ни к кому не обращаясь. - Шутишь, что ли, - ворчу я, - я туда не полезу ни за какие коврижки... Хоть пять янтарных комнат на дне... Ты сам подумай.... - А, что думать? Труба куда-то же ведет, надо нырнуть и посмотреть.... - Я туда не полезу.... - Вот заладил - не полезу, не полезу..., - безнадежным тоном говорит Старик, - я полезу.... Снова молчим какое-то время. - И, кто там может быть? - продолжает Старик нейтральным тоном, - Акула? Спрут? Барракуда?... Ну, рак, какой, в крайнем случае. Да и то - их здесь нет... Ты какую-нибудь живность здесь видел? Хоть бабочку, хоть кузнечика.... - Не видел, - говорю я угрюмо, - ты меня не уговаривай.... - Я себя уговариваю... Эх! Вшистко едно пшепадать.... И он отправляется к джипу. Приносит оттуда сумку с аквалангами и прорезиненными черными костюмами. Одевается. Вешает на пояс с одной стороны специальный десантный нож с набором различных функций. Этот нож может противоположной зазубренной частью пилить даже металл. С другой стороны подвешивает фонарик.... Я слежу за его приготовлениями с безучастным видом. - Да, не смотри ты на меня, как на потенциального покойника, -свирепеет Старик, - нутром чую, что не простая это труба.... - Слушай, - говорю, - если ты серьезно - то и я полезу. Почем билет в клуб самоубийц? - Двоим сразу нельзя, - с явным сожалением произносит Старик, - один должен оставаться на подстраховке. Он привязывает к поясу конец длинного и тонкого нейлонового фала, а барабан со стопором и намотанным на него фалом протягивает мне. - Если я дерну вот так,- он дергает за конец фала один раз длинно и три раза коротко, - постарайся вытянуть меня назад. Или, если я не подам никаких сигналов в течение пятнадцати минут - тоже вытягивай. Если я дерну длинно три раза, значит все в порядке. В каждом баллоне - на полтора часа. Всего три. Воздуха мне хватит надолго... Вытащишь, если что.... Я с сомнением смотрю на его могучую фигуру. - Все, - говорит Старик обреченно, - полез. Я внизу высмотрел металлическую лестницу, приваренную к трубе, по ней пока и полезу. Он натягивает маску и сует ласты сзади за пояс, берет в руку фонарь. Залазит задом в бетонное кольцо и становится на обрамление нижнего люка. - Придерживай за фал, - произносит он и начинает спускаться вниз. Я быстро прикрепляю барабан с фалом к черенку лопаты и перебрасываю лопату поперек бетонного кольца. Подтравливаю фал вручную. Он на какое-то время застывает, а затем начинает быстро разматываться.... Я смотрю на часы. Проходит уже двенадцать минут. Размышляю, как же реально оказать помощь, если Старик попадет в беду. Пятнадцать минут. Беру черенок лопаты наперевес двумя руками и начинаю тащить к себе, одновременно наматывая фал на черенок. Не поддается. Тащу сильнее.... Неожиданно следуют три длинных рывка фала. Что такое? Значит, все в порядке? Слегка дергаю за фал, как бы требуя подтверждения. В ответ три длинных рывка. - Фу, - бормочу я, - вроде все нормально.... Старик возвращается ровно через тридцать семь минут. Стягивает маску. Лицо бледное, как алебастр, но улыбающееся. - Натерпелся страху, - смущенно признается он. - Ну - что там? - мне не терпится. Старик садится на край бетонного кольца и, не торопясь, обстоятельно, рассказывает.... И вот мы собираемся под воду вдвоем. Старик упаковывает в водонепроницаемый мешок своего "японца". Я укладываю в такой же мешок два многофункциональных аккумуляторных фонаря, Походный блокнот, рулетку, несколько плиток шоколада, маленькую фляжку со спиртом, спички, таблетки сухого спирта для разжигания огня и прочие мелочи необходимые в экстремальной обстановке и поисковой работе. Первым спускается Старик. Я жду когда его голова скрывается под водой и лезу следом. Под водой очень темно. Включаю герметичный фонарик. Луч света вырывает ржавые ступеньки, уходящие вниз. Они сделаны из толстой арматуры и сварены в виде лестницы, прикрепленной к стенке трубы. Перебирая руками по арматуринам, двигаюсь вниз. Это несложно, поскольку в моем поясе упакованы тяжелые свинцовые пластины, сами тянущие под воду. Стенки трубы покрыты толстым слоем белесой слизи. И хотя Старик возвратился в первый раз благополучно, меня не отпускает чувство страха перед неизвестностью, таящейся в далекой глубине. Правильнее сказать, мне жутковато. К чувству дискомфорта сухопутного существа, оказавшегося под водой, добавляется ощущение клаустрофобии - боязни закрытого пространства в тесноватой трубе. Стоит немая тишина, прерываемая лишь шелестом пузырьков, выделяющихся из акваланга. Ширина между ступеньками составляет около сорока сантиметров. Считаю их для того, чтобы определять пройденное расстояние, а также с целью отвлечения от мрачных мыслей... На тридцать второй ступеньке нога упирается в твердую поверхность. Так, значит, глубина вниз - около двенадцати метров. Свечу вокруг фонариком - слева темнеет овальное отверстие. Его размеры по высоте раза в два больше. Ширина приблизительно такая же. Других ответвлений от вертикальной трубы не обнаруживаю. Лезу в овал. Впереди, уже достаточно далеко, мелькает свет фонарика Старика. Спешу следом. Попробовать одеть ласты и плыть? Во-первых, особо не размахнешься, а во-вторых, наверное, поднимется муть от резких движений. Иду, сильно согнувшись. Стрелка компаса показывает прямо на запад. Значит, движемся к дотам. Считаю шаги и посматриваю по сторонам, подсвечивая фонарем. Боковых ответвлений нет. Вода слегка мутная, никаких подводных обитателей, не говоря уже о рыбах, не видно. На двухсот восьмом шаге часть головы неожиданно оказывается над водой. С каждым шагом поверхность воды уходит вниз, и вскоре я уже стою рядом со Стариком на сухом участке овальной бетонной трубы. Он меня поджидает и сообщает, что в первый раз дошел только досюда. Потому что дальше коридор еще более расширяется, и начинаются ответвления в разные стороны. Мы снимаем акваланги и укладываем их в сумку. Черные прорезиненные костюмы не снимаем. Их специальная подкладка позволяет и не замерзать и не потеть чрезмерно. - Судя по всему, - вполголоса произносит Старик, - труба, или как ее называть, постепенно поднималась вверх и уровень воды, соответственно опустился. - Вероятно, первоначально, она на всем протяжении была сухой, - делюсь своими соображениями я, - и использовалась, как запасной выход или вход. Но со временем, вода постепенно проникла через различные неплотности и полностью ее затопила. Старик немного размышляет, а затем утвердительно кивает головой, соглашаясь с моим мнением. Я, тем временем, делаю первые зарисовки маршрута в походном блокноте, с обозначением приблизительных расстояний. Двигаемся дальше. Фонари включены. Сумку с аквалангом берем с собой - вдруг впереди еще будут водные преграды. По моим расчетам, мы где-то метрах в восьмидесяти от вершины гряды. Стрелка компаса по-прежнему смотрит на запад, отклонившись севернее лишь на полделения. Метров через двадцать овальная труба приводит нас в довольно обширный тоннель. В высоту он немногим более двух метров. Свод овальный. Ширина, порядка трех с половиной метров. Обычно мы делаем точные замеры рулеткой, но сейчас не до этого. Но никаких признаков железнодорожной колеи нет. Зато слева по стене тоннеля, на высоте головы, начинается кабельная электрическая проводка. На потолке, через каждые пять метров, висят электролампы, затянутые густой металлической сеткой. Справа чернеет узкое боковое ответвление. Свечу фонариком - ход заложен довольно свежей кирпичной кладкой. Ну, свежей - может сильно сказано, но уж никак не времен войны. Старик подзывает меня взмахом руки. С его стороны тоже, только несколькими метрами дальше, также боковое ответвление. И так же заложено аккуратной кирпичной кладкой. Никаких летучих мышей и прочих нетопырей не видно. Нет и следов их естественной деятельности. Абсолютно никаких живых организмов - даже вездесущих муравьев и комаров. И угнетающая всеобъемлющая тишина. Не торопясь идем дальше. Справа вновь боковой ход, уже более широкий, свечу туда фонарем и.... Яркий луч света пропадает вдали, уткнувшись в плавный поворот. Сигнализирую Старику. Пока он подходит, набрасываю очередные зарисовки в походный блокнот. - Давай иследуем - что там, - шепотом предлагает Старик. Согласно киваю головой. Идем гуськом, так как по-другому - тесновато. Проходим плавный поворот налево и вновь, через метров десять, упираемся в кирпичную кладку. Внимательно осматриваем, освещая фонарями. Разломать ее, в общем-то, несложно с нашими инструментами. Но.... Во-первых, инстументов у нас с собой нет. И, во-вторых, целесообразнее идти по главному ходу, пока нет препятствий. Возвращаемся. Продолжаем движение по главному тоннелю. То справа, то слева попадаются замурованные боковые ответвления. Метров через шестьдесят упираемся в бетонную перегородку, с узкой бронированной дверью посередине. Никаких запоров на ней не видно. Скорее всего, она открывалась набором цифр, скрытых в черной металлической коробочке, вмурованной в бетон сбоку от двери. Всего лишь пять цифр, от 0 до 4, виднеются на черных кнопочках и одна кнопка побольше без цифры. Открыть эту дверь нашими усилиями невозможно, даже, если бы мы случайно угадали набор цифр - электричества здесь все равно нет. Дверь же, судя по отсутствию всяких ручек, открывается электроприводом. Придется возвращаться назад, брать необходимые инструменты и попытаться разобрать намеченную кладку. Бредем назад. Через десяток метров Старик внимательно осматривает замурованный боковой ход, находящийся справа. Подзывает меня. Тыкает пальцем в кладку. Вглядываюсь. Да, кладочка здесь слабенькая, с широкими щелями, углубив которые, можно расшатать кирпичи и вытащить их. Работаем попеременно - то саперным топориком, то ножами, и, минут через двадцать, проделываем в кладке отверстие, в которое можно протиснуться. Поочередно пролазим через него. Идем по узкому и низкому ходу гуськом и согнувшись. Метров через тридцать подходим к бетонному расширению, типа тамбура. В тамбуре шесть бетонных ступеней, которые ведут к круглому люку с колесиком посередине. Сверху в люке находятся глазок, дающий отблеск стекла, снизу отверстие, диаметром сантиметров шесть, закрытое изнутри стальной заслонкой. Переглядываемся. Первое отверстие, несомненно, смотровой глазок. А, второе, с большой долей вероятности - амбразура для стрельбы по непрошенным гостям. Вне всякого сомнения, в данном случае мы относимся к категории непрошенных гостей. Не шарахнут ли по нам из амбразуры, если попытаемся открыть люк? Я легонько стучу топориком по люку. Он отвечает типичным броневым гудением. Ждем, плотно прижавшись к боковой стенке тамбура. Все тихо. Старик берется за колесико и смотрит на меня. Я киваю головой. Он пробует крутить в разные стороны и колесико поддается вращению против часовой стрелки. Осторожно открываем люк и поочередно в него пролазим. Мы оказываемся внутри железобетонного дота.... Даже изнутри дот поражает своими громадными габаритами. Возможно потому, что он абсолютно пуст. Прямоугольное помещение размерами, четыре на шесть метров и в высоту метра два, не содержало никакого имущества. Зажженые в режиме дневного света наши фонари отчетливо высветили его серую бетонную внутренность. Длинную сужающуюся к выходу амбразуру для артиллерийского орудия закрывает стальная заслонка, похоже, наглухо заваренная, поскольку через нее не проникает ни лучика дневного света. Пол весь почему-то стальной. Но перед амбразурой лежит полукруглый железобетонный постамент, из которого посередине выступает толстенная стальная ось. Бока постамента, вплоть до передней стенки обрамлены полукруглыми желобами, которые также отсвечивают сталью. Видимо здесь раньше стояла неслабая пушка, что-то типа крепостной, и желоба служили для ее отката после выстрела. Сразу оговорюсь - специалист в этом деле я никакой. И это мои, чисто умозрительные рассуждения. Сбоку постамента из груды бетонной мешанины торчат четыре направляющих, в виде тонких двутавровых балок, заканчивающихся каркасом. Что-то, похожее на подъемное устройство. Перед постаментом, чуть левее, стоит высокое металлическое креслице. Спинка и сиденье у него высверлены специальными круглыми отверстиями. Чтобы артиллерист не потел, что ли? Креслице можно было вращать вокруг своей оси. Тем самым, видимо, регулировалась и его высота. Правее постамента и чуть вперед высится, точно такое же, но еще более высокое, креслице. Перед ним на ножке подставка, типа нотного пюпитра. На подставке чернеют несколько кнопок, снизу торчат обрывки проводов. Пульт управления? Чем? Сверху перед креслицем свисает круглая стальная трубка, диаметром пару сантиметров. Конец ее изуродован. Остатки стереотрубы или перископа? Рядом со вторым креслицем громоздится четырехярусный металлический стеллаж, длиной метра два. Стеллаж для боеприпасов? С боков и сзади на стенках дота, на разном уровне, три квадратных отверстия, забранные стальными решетками. Принудительная вентиляция? На потолке висят две небольшие выпуклые густые металлические сетки. Это, пожалуй, электрическое освещение. Помимо того круглого люка, через который мы проникли в дот, внутри было еще три люка. Квадратный люк в заднем правом, от амбразуры, углу был намертво заварен. Вход в помещение, где спят, едят и справляют прочие житейские дела защитники дота? Один круглый люк, со следами крепления крышки, находится в заднем левом углу. Другой, тоже круглый, с висящей стальной крышкой чернеет на потолке, посередине задней стены дота. С пола по стенке к нему протянулась лесенка из толстых прутьев, окрашенных черной краской. Старик кивает на нее головой и поднимает с пола свой фонарь. Он лезет вверх первым, я за ним. Краска на лесенке не несет на себе следов частых перемещений - машинально отмечаю я. Вверху мы попадаем внутрь стального бронеколпака. Это определяю я, постучав по стенке саперным топориком, со множеством различных загогулин для производства разных саперных дел. Стенка отзывается мощным басовитым гулом. Бронеколпак имеет форму сплюснутого с боков гриба. Изнутри его размеры, где-то в районе: три на четыре метра. Здесь только две узких амбразуры для крупнокалиберных пулеметов. Одна лобовая и одна боковая. Они закрыты стальными заслонками, но через узкое перекрестье горизонтальных и вертикальных щелей амбразур (вероятно обзорных) пробиваются лучи света. Того же типа креслица перед каждой амбразурой. Старик забирается в близлежащее к нему креслице и начинает внимательно исследовать рабочее место пулеметчика. Я лезу в креслице перед лобовой амбразурой. Справа на оси возвышается маленький штурвальчик с рукояткой вверху. Ага, вот почему только два пулемета.... Бронеколпак может вращаться с помощью этого штурвальчика и перекрывать любые сектора обстрела со всех сторон. На стенке висит двухярусная полочка. На ней громоздятся черные эбонитовые обломки каких-то аппаратов. Освещаю фонарем. Остатки телефонного аппарата. Значит, дот был телефонизирован. Зацепляю пальцами сломанные посередине широкие плотные наушники. Ну, это-то понятно - при стрельбе необходимо закрывать уши. Если в стальном колпаке работают сразу два крупнокалиберных пулемета - можно представить какой грохот и лязг здесь стоят. А если в бронеколпак угодит снаряд извне? Пожалуй, моментально и оглохнешь. Пытаюсь прокрутить штурвальчик. Ничего не получается. Видимо, поворотный механизм заклинен. Либо неисправно гидроприводное устройство механизма. Наконец, приникаю к смотровым щелям. Если бы не выросший густой лес, вся местность была бы видна, как на ладони. Но и так - сквозь верхушки елей хорошо просматривается озеро, а правее видны развалины военного городка и наш, сиротливо стоящий, джип. Обзор для стрелка выбран прекрасный - любая точка фронтальной плоскости простреливалась. Замеряю через щель толщину брони. Очень не слабо - 120 миллиметров! Чем возьмешь такую толщину? "Дорой", что ли? Или "Карлом"? Какие там у немцев еще были сверхкрупнокалиберные осадные пушки? Машу Старику рукой на предмет обмена местами. Из боковой амбразуры виден только дот в виде островерхого округлого террикона. Похоже, тот, который мы видели снаружи. Ну и лес, естественно, и прилегающие окрестности. Ничего интересного. Старик также пытается прокрутить штурвальчик. Но и его сил не хватает.... Вновь спускаемся вниз. В круглый люк с оторванной крышкой, ведущий вниз, я лезу первым. По металлической лесенке спускаемся в весьма захламленную комнату. Помещение небольшое, примерно два на три метра. Здесь очевидно произошел взрыв. Включаем режим дневного освещения на обоих аккумуляторных фонарях. Становится совсем светло, хорошо видны все детали. Бетонные стены и потолок иссечены беспорядочными неровными шрамами. Это, вероятно, следы осколков, образовавшихся при взрыве. На полу густой и плотный слой мусора: куски бетона, кирпичей, рваные ошметки металла, изломанные деревянные дощечки темного зеленоватого цвета. Я присматриваюсь к одной из них, поднимаю и показываю Старику. На ней изображен череп со скрещенными костями и змеится черная надпись на немецком языке: 3 SS--Panzer- Division "Totenkopf". - Вот она и дивизия "Мертвая голова", - ликующе говорит Старик, - это кусок какого-то ящика из имущества дивизии. Я согласно киваю головой. Продолжаем осмотр. Но больше ничего интересного не попадается. У стены, противоположной лесенке, по которой мы спустились, стоит искореженная металлическая конструкция. Это явно фрагменты небольшого лифтового устройства или электроподъемника. Рядом на стене остатки электрощита с рубильником и тремя кнопками внизу. Торчат куски кабеля и разноцветных проводов. Металлические направляющие выгнуты взрывом как распустившийся цветок. Их остатки торчат из потолка, в котором также видны контуры заваленного сверху проема. Искореженная платформа, размером, примерно 1м х 0,5м свисает к полу. В углу валяется оторванная крышка люка. Осматриваемся. Для складского помещения эта комната мала. Значит.... Переглядываемся. Старик расчехляет и включает своего "японца". Прозваниваем стены. За одной из них полость. Но никаких следов проема или люка на ней не находим. Прозваниваем пол. И под полом очень обширная пустота. Пытаемся разобрать проем, ведущий вниз, откуда выходят направляющие подъемника. Бесполезно. Здесь нужен сварочный аппарат и бетонобойное устройство. Придется искать входы в эти пустоты из каких-то других помещений. Впрочем, приходим к выводу, что искать нужно вход только в нижнюю пустоту. Судя по всему, там находится просторное складское помещение. Поиски люка в полу ни к чему не привели. Да, его и не должно здесь быть. Если внизу склад, то не через люк же заносили туда его содержимое. А хранить там могли разное: бочки, ящики, мешки и прочее, что бывает на складах. Через вертикальные люки это не затащишь. Значит должен быть нормальный вход, типа двери. Получается, что помещение, в котором мы находимся - промежуточное. Что-то вроде щитовой, откуда управляли подъемным устройством. Присаживаемся на корточки и тихо совещаемся. Тишина вокруг, буквально, могильная - сюда не доносится ни звука. Вначале мы очень возбуждены. Склад - значит, вполне могут храниться ценности, вывезенные из Кенигсберга. В том числе - страшно даже подумать - и Янтарная комната.... Затем пыл поостывает. Наверху железобетонный дот со стальным бронеколпаком в навершии, в котором, судя по размерам амбразур, стояло артиллерийское орудие и два крупнокалиберных пулемета. Внизу склад. Дот и склад соединены электроподъемником. Что, предположительно, может находиться на складе? Правильно. Ящики с орудийными снарядами и патронами, а также необходимые запасы продовольствия. Консервы, вода, сухари и прочее, что понадобится защитникам дота при длительной осаде его противником. И все же некоторая надежда, на иное содержимое складского помещения есть.... Догадываетесь? Совершенно, верно. Это дощечка с надписью 3 SS--Panzer- Division "Totenkopf". Именно она вселяет в нас надежду, что на складе могут храниться и иные предметы и вещи. Ведь не будут специально для эсэсовской, пусть и элитной, танковой дивизии делать специальные артиллерийские и танковые снаряды и патроны, а также какие-то особые продовольственные запасы. И вряд ли танковая дивизия бросит свои танки и осядет в подземных казематах для защиты Мезерицкого укрепрайона. Лишилась всех танков? Нет, она еще была вполне боеспособной и позже принимала участие в большом контрнаступлении немецких войск в Венгрии, в районе озера Балатон. В марте 1945 года. В последнем немецком наступлении, из которого Гитлер и его генералы хотели сделать Красной Армии вторые Арденны.... Наличие маркированной дощечки свидетельствовало о том, что какое-то имущество складировалось здесь в таре, принадлежащей эсэсовской дивизии "Мертвая голова". Что могло содержаться в маркированных ящиках интендантской службы дивизии? Что складировалось в подземельях укрепрайона? Временно? Постоянно? На эти жгучие вопросы нам еще предстояло ответить.... Красивое солнечное утро. Лишь над озером колышатся клочки тумана, ближе к лесу сбивающиеся в сероватые комки. Сегодня решающий день. Опускаю все наши четырехдневные скитания по необъятным раскидистым подземельям Мезерицкого укрепрайона. Без преувеличения - это трехуровневый (а, может и больше) подземный .... Трудно подобрать название. Город - не город, гарнизон - не гарнизон.... Короче - оборонительный комплекс. Железобетонные доты, жилые и технические помещения, склады, бесчисленные тоннели, проходы, лазы, колодцы, подземные коммуникации в виде вентиляционных шахт и ходов.... Как раз через вентиляционный ход мы и проникли в искомый склад, поскольку стальная дверь, ведущая в него извне, была завалена (возможно взрывом), а сверху из щитовой, туда проникнуть было невозможно, вследствие взрыва. Составив подробную, в масштабе, схему подземного лабиринта, мы просто вычислили, откуда в него можно подобраться.... ... Двойная вентиляционная ршетка с грохотом падает куда-то вниз. Я проползаю еще полметра и свечу фонарем вниз. - Ну, что там? - нетерпеливо спрашивает сзади Старик. Комплекция у него значительно мощнее моей и ему труднее передвигаться и действовать в этих катакомбах. - То, что доктор прописал, - неуклюже шучу я от радости. - Склад... Именно, он - родимый.... - Спуститься можно? - Можно. Надо только развернуться.... Ползем назад, вперед ногами, до крошечного помещеньица, где сходятся пять вентиляционных ходов. Разворачиваемся. Я защелкиваю карабинчиком на груди, подмышками, прочную пластиковую ленту, которой привязан прочный нейлоновый шнур. Старик защелкивает у себя на поясе катушку, на которую намотан этот шнур. Стопорное устройство позволяет потихоньку вытравливать егшо длину. Но, как оказалось, далеко вниз спускаться не пришлось. Высота склада была всего около двух метров... Старику я просто подставил пустой снарядный ящик. И вот мы внизу. Помещение большое, в форме квадрата и все заставлено стеллажами. Измерить его затруднительно - стеллажи расположены не только горизонтально входной двери, но кое-где и вертикально. Все сделано очень аккуратно и вероятно продуманно. На вид, метров двести квадратных, не меньше. Проходы между стеллажами узкие. Включаем фонари на функцию дневного света и начинаем медленно его исследовать. Выражаем опасения насчет возможного заминирования. На стойках стеллажей висят металлические таблички с надписями по-немецки. На первом стеллаже стоят громоздкие ящики темно-зеленого цвета с маркировкой и надписями на немецком языке. Маленьким ломиком осторожно вскрываем его. Слышится ужасный скрип - гвозди уже изрядно проржавели, хотя, на наш взгляд, в складском помещении сухо. Сверху под дощечками лежит плотная черная вощеная, на ощупь жирная, бумага. Осторожно ее убираем. Под ней в три ряда по четыре штуки, в каждом ряду лежат округлые предметы, завернутые в промасленный пергамент. - Снаряды? - пытаюсь угадать я. - Снаряды не заворачивают, - произносит хрипло знающий толк в этих вещах Старик. Достает одну штуку и осторожно разворачивает. Нашим глазам предстает круглый рубчатый и, конечно, пустой немецкий солдатский термос. Разочарованы. Пропускаем, подобные первому, ящики.... Опускаю дальнейшие поиски, на которые мы потратили два дня. Янтарной комнаты и иных сокровищ Третьего рейха мы здесь не обнаружили. Но.... Больше всего здесь было ящиков с боеприпасами. Узкие и тяжелые ящики хранили различные снаряды. Помимо своего калибра они разнились еще и разноцветными каемками в торцах: красные, оранжевые, черные, зеленые, желтые. Вероятно, это были знаки различия снарядов по их функциям. То есть, допустим, осколочные, зажигательные, бронебойные, фугасные и прочие, какие там еще бывают. Много было ящиков со скрученными пулеметными лентами. Судя по размерам, они были весьма крупного калибра. каждая лента была упакована в отдельный цинк с ручкой и продолговатым четырехугольным отверстием вверху. Обычные патроны хранились тоже в запаянных зеленых цинковых коробках с черной маркировкой, в которой крупными цифрами различался калибр. Вес каждого цинка был килограммов пятнадцать. Других боеприпасов не было, за исключением, пожалуй одной курьезной и одной непонятной находки. - Смотри-ка, ящики с мылом какой-то идиот поставил среди боеприпасов, - удивился я вытягивая из очередного ящика продолговатый желтоватый брусок хозяйственного мыла с клеймом посередине. Старик присмотрелся и понюхал кусок. - Это взрывчатка, тол, - сказал он коротко. Я едва не выронил кусок из руки... С величайшей осторожностью положил его на край стеллажа. - Тол? - Ну, да, - подтвердил Старик, - только бояться нечего - без детонатора он не взорвется. Когда мы жили на Кавказе, я в детстве столько выплавил его из снарядов и бомб... Только мины не трогали, боялись. А тол продавали рыбакам.... Еще одной находкой, так нами и не определенной, явились два ящика, наполненные круглыми медными трубками. Трубки были толщиной в палец, примерно десятисантиметровой длины и запаяны с двух концов. Вскрывать мы их не стали - вдруг какие-нибудь взрыватели. Если все здесь рванет.... Ящиков с продовольствием было, пожалуй, поменьше. Не буду всего перечислять. Консервные банки и плоские жестянки различных размеров сотавляли большую часть их содержимого. Причем, ящики были с очень широкими щелями, чтобы было сразу видно, что в них находится. Тушенка, рыбные консервы и сгущенка - выбор был небогат. Другие ящики содержали пакеты и мешки с крупами, макаронами, пиленым сахаром, мукой, сухофруктами, шоколадом, кофе. И здесь также была необычная находка. Несколько картонных ящиков были наполнены ровными прямоугольными пергаментными брикетиками, похожими на современные сухих супов. Старик развернул один из них. Принюхался. - Масло, - с сомнением сказал он, - сливочное масло. Не может такого быть - столько лет прошло... Чтобы оно сохранилось.... - Может, - убежденно произнес я, - немцы уже тогда использовали химию на всю катушку и изготавливали различную синтетику и ее производные. Синтетический бензин, например. Эрзац-продукты. Эрзац-обмундирование. - Точно, - согласился Старик, - это эрзац-масло, вернее эрзац-маргарин, потому и не испортился за столько лет. Спиртных напитков, во вском случае в бутылках, мы не нашли. Наконец мы добрались до запасов с обмундированием.... Но, забегая вперед, чтобы не тратить время читателя на перечисление всего найденного на складе, скажу коротко. Там было много чего еще. Двухсотлитровые бочки, герметично закрытые, в которых что-то булькало (дизтопливо или бензин). Мешки с цементом. Банки с краской. Металлические десятилитровые канистры, из которых резко пахло спиртом (попробовать не рискнули). Различные медикаменты. И еще целая куча всяких полезных вещей, могущих послужить осажденному на длительный срок подземному гарнизону. Самые интересные находки нас ждали в ящиках с обмундированием. Они стояли на последнем стеллаже возле самой входной двери, замурованной извне. И главное - эти ящики все имели специальную, знакомую уже, маркировку "3 SS--Panzer- Division "Totenkopf". То есть третья танковая дивизия "Мертвая голова". Невскрытые три ящика содержали новенькие немецкие противогазы. Следующие невскрытые 7-8 ящиков нас весьма удивили. - Трусы, что ли? - Старик вертел в руках, так и сяк, некую песочного цвета вещь, наподобие мужских трусов, - так длинноватые, как у баскетболистов. И на хрена на них карманы? Но обнаружив в следующих ящиках такого же цвета мундиры, вроде легких френчей с накладными карманами и кепи с большими козырьками, догадались: - Это же шорты! А все вместе, форма для жарких мест. И, действительно, уже дома, мы убедились, что войска СС имели и специальный вариант тропической формы, которая использовалась, как в Африке, так и на южном фронте в войне с СССР. Все остальные ящики были уже вскрытыми, но до конца не опустошенными. Здесь нас также ждали загадочные находки. Несколько металлических коробок, наполненных маленькими цифрами из белого металла (от 1 до 17), имевшими специальные усики для крепления. Последующие домашние изыскания показали, что это литеры, крепившиеся на погоны, именно в частях дивизии "Мертвая голова" для обозначения нумерации батальонов. Одну коробку кладем в сумку. Еще одна красивая металлическая коробочка с готическим шрифтом. Мы открывали ее с надеждой на какой-нибудь редкий орден Третьего рейха. - Рыцарский крест с дубовыми листьями и мечами, - тотчас загадал Старик, - а, может, и с бриллиантами.... Но там оказалось около десятка абсолютно непонятных приспособлений. В коробочке лежали, упакованные в ватных гнездах, металлические пластинки, размером менее одного сантиметра, с небольшой ручкой, утыканные острыми крохотными иголочками. Что это? Никаких вразумительных версий построить не удалось - иголочки были расположены хаотично и ничего не напоминали. Коробочку забираем с собой. В черной коробке из плотного картона были уложены маленькие коробочки из серого и темно-синего сафьяна. - Уже лучше, - пробормотал Старик, открывая серую коробочку. В коробочке сверкнула золотом фашистская свастика, на середине которой был прикреплен круглый венок с эсэсовскими рунами (молниями внутри), зацепленным колечком к трапецевидной разноцветной орденской ленточке. На обратной стороне свастики стояла цифра 25. Читать дальше >>> | |
| Просмотров: 2037 | | |
| Всего комментариев: 0 | |
